Это хорошо, но неправильно.

Очень бесят люди, которые приходят ко мне в кабинет для разговора и при этом начинают хватать разные предметы со стола, не спрашивая разрешения…
Как-то подарили мне охотничий нож на день рождения. Большой. Страшный. С рукояткой из рога и в кожаных ножнах. Лежал он на столе.
Пришел такой товарищ с шаловливыми ручками… Пока рассказывал о своих проблемах, клинок в руках крутил-вертел, из ножен вынимал – вставлял… Наконец, положил обратно на стол. А я, продолжая разговор, достаю носовой платок, аккуратно беру нож, кладу его в сейф и закрываю на ключ.
Через минуту мужик начинает сбиваться, теряя нить разговора… Потом спрашивает: «А ты что это сейчас сделал?» Отвечаю: «Ничего», — и пристально смотрю на него. Короче, тот пол дня за мной бегал, упрашивал дать ему ножик протереть.

Собрались компанией (10рыл) в Прагу. Билеты Тюмень-Прага и назад — 22500р. Звоню в Аэрофлот, можно коллективную заявку оформить? Всё таки 10 человек, скидку бы нам… Не вопрос, говорят, отправляйте, форма на сайте. Отправил, к обеду ответ — места вам зарезервированы, оплачивайте, цена — 23700! Это как? Звоню опять, это что за скидка такая спрашиваю? На пять процентов больше цена стала..
Ну, так вы же сразу десять не выкупите, отвечают, а мы вам оформим, вот за сервис вам и насчитали..
Туши свет, бросай гранаты! Это сервис!
Послал их, народ обзвонил и каждый себе без проблем по 22500 выкупил.

Просто, зато по-доброму. Донецк, средняя школа П126. Учитель физики Павел Вячеславович Рудофилов, расхаживая по классу, мучает своих несчастных учеников своей противной физикой. Мужчина он молодой, с чувством юмора. Шпану местную подколоть любит, то «бомбовозом» назовет самого шкафовидного хлопца, то еще как-нибудь. А обитал он в 20-м кабинете. В общем, хлопцы решили подшутить над ним. Во время уроков вылавливают возле пионерской пацаненка и отправляютего бегом в 20 кабинет с объявлением. И вот представьте себе: сидит на физике 11 класс, зевает. Вдруг робкий стук в дверь. Затем дверьоткрывается и на пороге появляется пацанчик в школьной формочке и с четным личиком, широко открытыми глазками, детским писклявым голосочком объявляет:
— Пашу Рудофилова — в пионерскую на сбор барабанщиков!

На днях делали мне лазерную коррекцию зрения.
Все сделали, посидела в темноте отдохнула.
Собираюсь уходить, врач останавливает и дает последнее наставление:
— Первым делом ложись спать, проснешься, будет лучше видно.
И самое главное не пугайся.
Те, кого ты увидишь — это твоя семья.

В ноябре 1982 года умер Л. И. Брежнев. В соответствии с пролетарскими традициями проводить в последний путь покойного Генерального секретаря самой коммунистической в мире партии надо было заводским, рабочим гудком. Поэтому на все предприятия, в том числе и на ГЭС-1 г. Москвы поступила команда: «Проводить, как положено!!! Исполнять! Не рассуждать!». И все это срочно. А где взять этот гудок? Из гудков к тому времени только газета «Гудок» осталась. (далее…)

Это было еще в эпоху дефицита на все и вся. Мой знакомый Костя Мошкин пошел в магазин и, как полагается, напоролся на очередь.
— Кто крайний? – спросил Мошкин у очереди. Крайним стоял худой, но задиристого вида мужичок.
— Надо говорить не крайний, а последний, — тут же отреагировал он.
— Последняя у попа жена! – встрял стоящий перед ним пузатый бодрячок. – Правильно он спрашивает крайнего.
— Нет, не правильно, — встрепенулся уже третий участник очереди. – Так уже давно никто не говорит. Это некультурно. Правильно будет последний.
Очередь прислушалась к спору и заволновалась. У каждого стоящего здесь была своя точка зрения на то, как надо называть находящегося в хвосте вереницы людей: (далее…)

Вчера в мое такси села любопытная пассажирка.
— Ой, снимите маску! — говорит с порога.
— С чего бы?
— Вы же дышите своими патогенами!
— Ну, извините, мои патогены — они мне как родные. Даже если я ими дышу, организм к ним уже давно привык.
И тут понеслось. За 10 минут поездки я с удивлением узнал, что: (далее…)

У меня в детстве была учительница литературы, которая молоденькой комсомолкой работала на строительстве Братской ГЭС. Крановщицей башенного крана. И однажды рабочие прицепили ей груз, на который кран был не рассчитан. Или противовес надо было увеличить… И вот, когда она стала этот груз над плотиной переносить, кран дал крен и стал заваливаться. В кабине это поначалу вообще слабо ощущается. Но она вовремя все поняла. И пока кран кренился и падал, она успела вниз спуститься. Слово «спуститься» тут вряд ли подходит. Слетела. А кран долго и красиво летел вниз с плотины. И все стояли, раскрыв рты. Никто даже не заметил, что она успела спрыгнуть. А она в состоянии шока побежала бить рабочих. И сделала это от души. А ее еще какое-то время считали погибшей. И даже вызвали водолазов. Пока не услышали дикие крики избиваемых рабочих. Ну, и еще им до кучи добавили…

Ну, хобби у меня такое — прочесать на 130 по Ленинградке. А посему меня и ловят. Порой. Заловили. В Безбородово. Второй раз. Ну, увлеклась слегка. Начальник полосатой палочки объявил моё прегрешение — 78 по населенному пункту. Плюхаюсь в конец продавленное сиденье гаишной машины.
«Опа, — говорю, — сиденье знакомое, второй раз в нём сижу!»
Начальник квитанцию заполняет, покосился, но ничего не сказал. А мне уже любопытно:
«А за что поймали? Вроде как по деревне за «до 80″ не ловят?»
Помялся, а потом как знакомой (не в первый раз грешит — доверять можно) хмуро поведал: «Конец месяца, а план по штрафам не выполнили.»
Всё. Теперь с 25 по 31 в Безбородово езжу по правилам.

Выезжаю я значит однажды с второстепенной от дома. Время позднее, темное, ну и заглох на повороте. Пока завелся то се. Поворачиваю и сразу метров через 50 гаишники — иди сюда. Ну у меня все нормально — трезв. Но на всякий случай говорю: «Вы не думайте, там на повороте я не вас испугался (стоял думал), просто заглох». И этот кадр, сосредоточенно изучая мои документы, даже не подняв глаз, на полном серьезе мне: «А мы не думаем, нам не положено…»