Еврей дачу застраховал, полис получил

— Рабинович, за вами рубль!
— Где?!
— Я имею ввиду, что вы должны мне рубль.
— Тогда возьмите тот, что за мной!

Софочке часто говорили, что она очень красива! На что Софа кокетливо отвечала:
— Ах, шо ви, шо ви… Это всё косметика Мёртвого моря! Таки творит чудеса!
— Вы ею пользуетесь?!
— Нет, продаю!..

К мирно дремлящему в купе поезда еврею подходит проводник.
— Простите, но ваш билет — до Перьми, а этот поезд идет совсем в другую сторону.
— И часто ваши машинисты так ошибаются?

– Рабинович, с твоей Сарой спит весь город, и, чтобы к ней попасть, нужно занимать очередь. Брось ее, зачем тебе нужна такая жена!
– Ты понимаешь, если я ее брошу, то мне тоже нужно будет занимать очередь.

— Наш Моня таки поменял пол!
— Уй! Говорят, такие операции стоят бешеных денег!
— Та ну шо ви! Шо такое несколько квадратных мэтров дубового паркета при его-то деньгах…

Мы – семья евреев. Лучше всего философию нашего народа понял мой старший брат. Он очень экономный. Просто скряга. А еще он очень красивый и за ним всегда увивались девушки из института. Но он всех отшивал. Недавно в магазине на кассе встали в очередь потому что какая то девушка считала на калькуляторе, правильно ли ей взвесили картошку. Нашла ошибку и закатила скандал. Когда вышли из магазина он побежал к ней знакомиться. Любовь с первой копейки)

Моня, угости Цилечку конфеткой.
— Она не хочет.
— А ты спрашивал?
— Та шо я так не вижу?..

— Фима, как только увижу тебя, так сразу вспоминаю Яшу Рабиновича!
— Но ведь я на него совсем не похож!
— Это верно, но он тоже должен мне полторы штуки баксов.

Поспорили киевский и одесский евреи, где евреи самые богатые.
— У нас в Киеве еврей степенно гуляет по Крещатику, и если ему стало холодно, он идёт в магазин и покупает себе шубу! Если ему затем стало жарко, он просто скидывает шубу на тротуар.
— Разве это богатый еврей?! Это жмот, а не богатый еврей! У нас в Одессе, если еврею стало жарко, он снимает с мизинца бриллиант чистейшей воды, воду вычмокивает и бриллиант выкидывает.

Еврей говорит своей старой жене:
— Слушай, Сага… если кто-нибудь из нас умгет, то я, скогее всего, уеду в Изгаиль…