Анка вернулась из города. Подходит к ней Петька.
— Hу как? Купила чего нибудь.
— Да, вот пояс женский себе купила.
— Покажи.
Анка приподнимает юбочку, Петька заглядывает и падает на пол корчась в судорогах от хохота. Заходит Василий Иванович. Удивляется что такое с Петькой. Анка рассказывает ему про новый пояс, показывает… Теперь уже лежат оба. Заходит Фурманов. Смотрит на Василия Ивановича с Петькой:
— Аня, что это с ними.
— Да вот, показала им свой новый женский пояс, а они не слова не говоря и упали.
Hу, Фурманову тоже интересно посмотреть чего там такого в этом поясе. Анка долго мнется, наконец приподнимает юбочку… Фурманов заглядывает, и будучи человеком интеллигентным, естественно сдерживается. Только руки трясутся:
— Понимаешь Аня, этот пояс нужен чтобы чулки пристегивать, а не губы…

Василий Иванович с Петькой открыли поликлинику. Фурманов им открыто завидует, он понимает, что всё это профанация и они таким образом от службы косят, но доказать он этого не может. Решил сам пойти на приём.
— Ну-с… Что Вас беспокоит?
— Понимаете, мужики, у меня вкус пропал. Что ни съем, вкус не чувствую.
— Ага… Петька! Таблетку №10 неси!
— (Фурманов, попробовав) Так это же говно!?
— Петька пиши — вкус восстановлен!
Фурманов разозлённый уходит. Но спустя несколько дней не выдерживает и снова идёт на прием.
— Ну-с, что у Вас на этот раз?
— У меня что-то с памятью плоховато стало. Ничего не помню.
— Ага… Петька! Таблетку №10!
— Так это же говно?
— Петька, пиши — память восстановлена!

Заходит Василий Иваныч в комнату Петьки и видит как Петька что-то пишет.
-Что ты там пишешь, Петька?!
-Оперу пишу, Василий Иванович!
-Ух-ты, а про меня напишешь?!
-Ой, и про вас и про Анку, опер сказал про всех написать!!!

Заходит Василий Иваноич в комнату Петьки и видит как Петька что-то пишет.
-Что ты там пишешь, Петька?!
-Оперу пишу, Василий Иванович!
-Ух-ты, а про меня напишешь?!
-Ой, и про вас и про Анку, опер сказал про всех написать!!!

Подходит Чапаев со своей дивизией к Ганноверу (город в Германии). И встречает его с хлебом-солью старая Арабка. Отломил Василь Иваныч горбушку от каравая, макнул в соль, прожевал и спрашивает:
— А что, мать, белые в городе есть?

Сходили как-то Василий Иваныч и Петька на нудистский пляж. Ну и, естественно, обгорело у них там все, что обычно под трусами. Пошли они в деревню, взяли сметаны, после чего засели в штабе и мажут свое хозяйство сметаной. Тут входит Анка, видит это дело и хлоп в обморок. Откачали ее Петька с Чапаевым:
— Чего это ты, Анка?
— Да от удивления!
— Это отчего же?!
— Как кончают — сто раз видела, а вот как заряжают — впервые!

Заходит Василий Иванович в избу, смотрит — Петька сидит, ногти красит. Рассердился
— Ты что, Петька, с педиками связался?
— Фу, Василий Иванович, как пошло, они не педики, а сексуальные меньшинства.
— Да, Петька, лучше бы ты с педиками… А за связь с меньшевиками пойдешь под трибунал…

Петька пишет объявление: “Партсобрание отряда состоится во вторник”. Спрашивает Василия Ивановича:
— Как пишется: “вторник” или “вторнек”?
Василий Иванович (листает орфографический словарь):
— В словаре на букву “ф” только фуфайка! Пиши: “Партсобрание отряда состоится в среду. Просьба всем явиться на день раньше”.

Поехал Василий Иванович в Америку. Насмотрелся там всякого. Приехал, достает свои парадно — выходные галифе, обрезал их, сел в кресло нога на ногу, сигару закурил и сидит кайфует. Заходит Петька.
«Василий Иванович! Что это ты на себя надел?! »
«Это, Петька, новая американская мода — шорты цвета ботвы молодой картошки! »
«То то я смотрю два клубня висят! »

Чапаев и Петька едут  на паровозе.
Ты Петька какие дрова  в топку бросаешь?
— Прямые!
— Теперь бросай  кривые, поворачивать будем…