– Женщина, мне бы таблеточку.
– А какую вам?
– Да беленькую.
– Мужчина, вы в аптеке. У нас целая куча беленьких таблеточек.
– Одну таблеточку дайте.

— Всем лежать! — кричал патологоанатом.
Он вообще нервничал, дежуря ночью не в своем отделении.

– Алле, доктор, я у вас сегодня был, и вы посоветовали купить в аптеке клизму…
– Ну и что вы звоните?
– Что мне дальше-то с этой клизмой делать?
– Наполните её тепленькой водичкой, и засуньте себе в задницу.
– Ой, ладно, я потом перезвоню, а то чувствую, что вы сейчас не в духе.

На двери в кабинет:
«После прививки водку пить МОЖНО».

Мужик приходит к доктору и жалуется, что 17 лет страдает головными болями и ничто не может ему помочь. Доктор посмотрел историю болезни, убедился, что больной испробовал все лекарства и говорит:
– Когда у меня болит голова, я плюю на боль, беру жену, иду с ней в душ, и знимаюсь с ней сексом так, чтобы забыть обо всем.
Через какое-то время доктор встречает пациента и интересуется результатом. Пациент, в совершеннейшем восторге говорит:
– Здорово! 17 лет ничто не могло мне помочь, а тут — как рукой сняло!
– Hу, дык! Я плохого не посоветую!
– Действительно, доктор, у вас великолепная жена!

Приходит мужик к врачу и говорит:
– Доктор, у меня ноги зудят. Я уже всё перепробовал: и мази и припарки и народные рецепты всякие… Доктор говорит: Раздевайтесь. мужик ботинки и носки снял, вонь такая, аж глаза щиплет.
Доктор говорит:
– А мыть вы пробовали.
На что мужик сразу реагирует:
– а что такое МЫТЬВЫ?

– Доктор, почему вы вздрогнули, когда я попросила у вас лекарство от головной боли?
– Потому, что мне впервые приходится лечить говорящую лошадь!

Доктор:
– Вам осталось жить пять минут.
Больной:
– Поставьте “Отель Калифорния”.
Доктор:
– Это дольше пяти минут.
Бог:
– Я разрешаю.

Голос в операционной:
— Мы его теряем! Мы его теряем! Мы его потеряли.
Голос сверху:
— Все в порядке, мы его приняли.

Сегодня у меня юбилей. Но моё праздничное настроение сильно испортил мой лечащий врач. Сказал, что у меня последняя, самая тяжелая и неизлечимая, стадия алкоголизма. И зачем, спрашивается, я пригласил его на своё 90-летие?